Любую человеческую деятельность сопровождают воздействия внешнего мира на мозг (через органы чувств), тем самым порождая разнообразие ощущений и многообразие «образов внешнего мира» представленных в сознании. Мозг человека получает сигналы не только от внешнего мира, но и от исполнительных, рабочих двигательных органов (пространство внутренних ощущений), что способствует оптимальному встраиванию нашей телесности в окружающую реальность, позволяя сознанием быть здесь и сейчас.

Зрительные, слуховые, вибрационные, кожные, обонятельные, вкусовые и другие ощущения являются теми элементарными побуждениями, которые вызывают те или иные элементарные  рефлекторное двигательные акты, которые в поведении человека могут соответствовать, или нет, действительной природе раздражений вызвавших это действие. Все эти ощущения, в совокупности, являются источником поведенческой активности человека, направляя его деятельность в естественной среде обитания, а также в искусственно созданной им (социальное пространство городов). Основой «внутреннего базиса» порождающегося самоосуществлением действий являются особенные «фоновые» ощущения, так называемые  мышечно-суставные ощущения, которые и создают тот основополагающий базисный уровень, на который накладываются все остальные модальности чувств.

Проблематика мышечно-суставных ощущений имеет исключительное значение для психологии человека. Павловское учение о двигательном анализаторе позволяет глубже понять идеи И.М. Сеченова об универсальном значении мышечно-суставного чувства в жизни человека, а особенно его идеи о роли мышечно-суставных ощущений в познании пространства внешнего мира. В этой связи особое место занимает строение и функциональная особенность организма человека связанная с вертикальным положением его тела.

Гравитационное поле Земли, действующее на живое вещество с момента его возникновения, несомненно, оказывало огромное влияние на процессах эволюции растительного и особенно животного мира, и конкретно на формирование многих функций организма человека. Переход позвоночных от водного образа жизни к наземному мог бы быть охарактеризован как постепенный переход от змеевидной туловищной моторики к расчлененной локомоторике, получившей в свое распоряжение системы жестких рычагов в виде конечностей. Приспособление к гравитационному фактору, в основе которого лежат статико-динамические ощущения, стало отправной точкой эволюционных изменений многих популяций животных, в том числе и человека.  

Всякое же приспособление, по сути, является интеграцией многих факторов, внешних и внутренних. Происхождение антигравитационных рефлексов, основного аппаратного механизма постуральной статики всякого позвоночного (человека в первую очередь), способствовало в дальнейшем поднятию на задние конечности над поверхностью Земли, удержанию определенного положения головы и туловища с определенной целью. По всей видимости, этот переход стал ключевым этапом формирования так называемой антигравитационной мускулатуры, которая связана с преодолением силы тяжести.  Таким образом, прямохождение смогло поспособствовать дальнейшему преобразованию природы человека, позволив со временем изменить и его адаптационные механизмы, которые направлены по большей части на окружающее пространство внешнего мира.

Вертикальное положение тела человека, по отношению к горизонтальной плоскости Земли, сохраняющее определенную позную ориентацию (в основе которой лежат проприоцептивные ощущения), предоставило возможность производить действия руками. Именно с ними связаны основные формы мышечно-суставных ощущений, в корне отличающие двигательный анализатор человека от двигательного анализатора у животных. На основе мышечно-суставных ощущений, человек судит о соответствии или несоответствии своих движений, относительно вызвавших их внешних причин, а их значение наиболее всеобще для работы всех анализаторов в организме человека.

В выраженной подвижности двигательного аппарата двух рук, также важной структурой единого двигательного анализатора является мышечно-суставные рецепторы обеих рук. Своеобразие работы обеих рук особенно ярко выступает при сравнении рук как парных рецепторов, сопоставив их с деятельностью других парных рецепторов, составляющих целостное единство системных процессов (световой, звуковой, запаховый анализаторы). Это сравнение необходимо в связи с тем, что парные рецепторы рук также могут характеризоваться своим важным участием в процессе познания пространственных признаков, встраиваемости человеческого организма в отношение предметов располагающихся во внешнем мире.

О функциональной асимметрии рук не нужно много говорить, она давно открыта как с практической стороны исследований, так и с теоретической проблематики влияния на поведение. С формирования предметных действий и зрительно-моторной координации начинается обособление правой и левой рук, но зависит оно рефлекторно от непосредственного воздействия той стороны, где располагается раздражитель. В историческом филогенезе человечества, а также и в становлении функциональных способностей ребенка обнаруживается взаимозависимость кинестезии рук и ощущения равновесия, т.е. предметных действий рук и прямохождения, что по мысли И. М. Сеченова могло иметь особое значение «в дробном анализе пространства и времени», и в практической ориентировке в пространстве внешнего мира.

В школе академика Павлова были проведены эксперименты наглядно показавшие, что каждая структура мышечно-сухожильных рецепторов непосредственно связана с противоположным полушарием головного мозга, и в тоже время, через комиссуральные (соединительные) связи эти структуры связаны с одноименными полушариями. Ощущение положения тела в пространстве, его передвижение по пространству окружающего мира, мышечно-суставные ощущения рук в процессах деятельности, а также и влияние кинестезии на речедвигательную мускулатуру, являются важнейшими источниками, как самого сознания, так и активной деятельности человека.

Наиболее тонкие и сложные установки человеческого тела на постоянное сохранение равновесия, а также сохранение постоянного положения тела в пространстве при любых скоростях движения образуются в индивидуальной жизни, вырабатываются, приобретаются опытом индивида. С открытием двигательного анализатора весь мозг предстал, как один гигантский анализатор внешней и внутренней среды организма, что привело к пониманию условно-рефлекторного механизма деятельности коры больших полушарий. Кора головного мозга регулирует вестибулярные функции на основе условно-рефлекторного воздействия, обеспечивая замыкание связей между различными анализаторами и обуславливая  совместную работу ряда анализаторов, предоставляя нам в определенных жизненных условиях эффективно действовать в окружающем мире.

Развитие наблюдательной позы человека с максимальным сосредоточением на зрительном и слуховом восприятии окружающего пространства имеет одним из условий различительную деятельность коры головного мозга в отношении перемен положения тела в среде и ускорении движений тела человека или подвижной опоры для его тела, перемещающейся в пространстве с переменными скоростями. Обуславливающая ассоциативная связь руки и глаза (кинестетической и зрительной функций организма), представляется типичной формой условно-рефлекторное взаимодействие анализаторов. Зрительно-кинестетические ассоциации ощущений носят название зрительно-моторной координации, где на основе условно-рефлекторной регуляции установок тела организм научается умению видеть и рассматривать среду в покое конечностей.

Действуя человек перемещается в пространстве, сохраняя равновесие своего тела, и тем самым удерживая свое постоянное вертикальное положение по отношению к горизонтальной плоскости Земли. В мозг человека непрерывно поступают сигналы о различных изменениях положения тела, и мозг обеспечивает восстановление тела при любой форме перемещения, а перемещений человеческого тела происходит с различной скоростью, причем ускорение движения происходит с переменными величинами времени, в каждом акте оставаясь целостным. До коры сигналы о положении тела и ускорении доходят в обобщенном виде, в тех случаях, когда требуется срочная реакция организма человека на изменения положения его тела в соответствии с требованиями к деятельности. Перемещение происходит в разных формах, например как поступательное, вращательное или колебательное движение, сопровождаемое разными ощущениями. Большая чувствительность к сторонним переменам положения тела объясняется сочетанием в подобных ощущениях ряда механизмов вестибулярных, мышечно-суставных  и тактильных ощущений.

Первоначально были открыты ощущения равновесия, а затем ощущения ускорения, которые весьма важны в общем процессе ориентировки человека в окружающей среде. Так равномерное прямолинейное движение не ощущается, хотя рефлекторная регуляция постоянства равновесия обеспечивает его сохранение. Ощущение же от ускорения воспринимается человеком постольку, поскольку оно не непрерывно постоянно, а переменно, т.е. он ощущает перемену скоростей. Важную роль в этих ощущениях играют контрастные соотношения положений и ускорений.

Ощущения общего положения тела в процессе движения подводят нас вплотную к статическим ощущениям. Статические ощущения, возникающие при движении тела и перемены ускорений, отражают не только положение человеческого тела в пространстве, относительно которого совершаются движение, но и пространственные признаки окружающей среды, в которой движется человек. Когда перемещение тела вызывает изменение скорости движения и действие центробежных сил на тело, возникают и дифференцируются различные статические ощущения. Контраст между покоем и движением, медленным и быстрым движением, углами наклонов при выходе из вертикального положения тела и т.д., все это усиливает различие в восприятии ускорений движений и положения тела по отношению к горизонтальной плоскости Земли.

Крайне важны для целостного отражения всего многообразия окружающей действительности человеком его кинезиологические возможности, а статико-динамические ощущения являются, по сути, основополагающей базой в раскрытии их потенциала. Кинестезия опорно-двигательного аппарата, рассматривается в тесной связи с вестибулярными ощущениями (равновесие и ускорение). Мозговая регуляция этих ощущений осуществляется автоматически, на безусловно рефлекторном уровне «низшими» отделами центральной нервной системы. Сложный системный механизм этих ощущений охватывает вестибулярный аппарат, вестибулярные нервы и различные отделы коры, подкорки и мозжечка.

Впервые В.М. Бехтеревым было установлено, что вестибулярная функция является составной частью ориентации человека в пространстве внешнего мира, играя важную роль в анализаторной работе коры головного мозга человека. С вестибулярного аппарата в мозг поступают сигналы об изменении равновесия. Разность сигналов является важным условием образования статических ощущений, где функции вестибулярного аппарата особенно сильно проявляются в таких условиях, когда само тело человека относительно неподвижно, но изменяется либо направление плоскости внешней опоры человеческого тела, либо скорость движения этой опоры.

Длительное стационарное возбуждение вестибулярного аппарата является фоном, на котором возникают корковые реакции на определенные раздражители во времени. А.А.Ухтомский отмечал, что «однообразно затянувшаяся, монотонная и автоматизированная деятельность перерастает ощущаться, при всем том, что проприоцептивные сигналы идут в центры неутомимо и бдительно. Тем сильнее готовность нервных центров отметить срочным сигналом ту или иную новость, и быструю перемену в среде, и в теле наблюдателя..». Возникающие корковые реакции на перемены тяжести тела и, ее направления и, ускорения движущегося тела, вызывают торможение фоновой автоматической регуляции равновесия тела. Торможение низших форм рефлекторной деятельности, является результатом возбуждения коры головного мозга при срочных реакциях в ней, на изменение среды и положения человеческого организма в ней. Падая, человек отклоняется всем телом в противоположную сторону от потерявшей равновесие ноги, центр тяжести его перемещается, и равновесие восстанавливается. Эти особенности имеют большое функциональное значение для образования такой общей реакции организма, каковой является рефлекс равновесия.

Рефлексы равновесия, осуществляемые с помощью вестибулярной системы, противостоят действию земного притяжения на массу тела. Эти рефлексы возвращают центр тяжести в положение, когда он вновь становится на площадь опоры. Их развитие последовало в том же направлении, в каком развивалась вся рефлекторная деятельность, а именно от исправления нарушенного к предупреждению нарушения. В этом превращении рефлекса на потерянное равновесие, в рефлекторное сохранение равновесия, большую роль сыграло развитие непосредственно хорошо нам уже известного мозжечка (его средней части). В самом мозжечке связываются импульсы, идущие от вестибулярных и мышечно-суставных рецепторов, благодаря чему обеспечивается ответное движение-перемещение центра тяжести на ту же величину в прямо противоположном направлении. Таким образом, в постоянстве равновесия исключительную роль играет первичный синтез вестибулярных и мышечно-суставных сигналов в мозжечке, который передает большим полушариям головного мозга уже относительно обобщенные сигналы о положении тела и скорости его движения в пространстве.

Рефлекс равновесия осуществляется двигательными аппаратами, но сигналами для них являются вестибулярные и мышечно-суставные ощущения, тесно связанные зрительной ориентацией в пространстве. Для развития условно-рефлекторных установок тела имеет также большое значение вестибулярно-слуховые связи в ориентировке человека в пространстве. Хотя рецепторы вестибулярного аппарата находятся во внутренней среде организма, сигнализация этих рецепторов, возникающая при изменениях внутреннего уха под влиянием внешних раздражений, носит характер сигнализации о внешних изменениях человеческого тела в окружающем его пространстве.

Взаимодействие структурных компонентов нервных взаимосвязей в восходящем и нисходящем порядке, связывает воедино кору головного мозга и нижележащие отделы головного мозга, обеспечивая тем самым увязку вестибулярных рефлексов с рефлекторными движениями глаз. Замыкание временных связей между вестибулярными рефлексами и условными раздражителями, создает отношения, связывающие вестибулярный аппарат и зрительную ориентацию в пространстве, что приводит к образованию прочной оптико-вестибулярная связи. Сигналы со стороны зрительного анализатора вызывают предваряющие изменения положения тела, в основе которых лежат условно-вестибулярные и мышечно-суставные рефлексы.

Вестибулярные рефлексы сочетаются с любыми внешними условными раздражителями и возникают при действии не только безусловного раздражителя, но и при действии условных раздражителей, с которыми связана перемена положения тела. Мы можем ориентироваться по показаниям мышечно-суставных и вестибулярных сигналов, с закрытыми глазами при равномерном движении, человек ощущает движение лишь вначале и конце, т.е. переходя от покоя к движению и от движения к покою.

В каждом акте произвольных движений взаимодействуя с множеством раздражений приходящих из окружающего мира, человеческое тело испытывает их на себе, отображая все изменения,  происходящие с ним, во внутренней среде организма. В ходе движения в теле реализуется изменение общего тонуса мышц, выдавая присутствие интенсивной мышечно-суставной сигнализации, которая не сводится к мышечно-суставным ощущениям при ускорении. Межцентральные связи между различными анализаторами и мозговым концом вестибулярного анализатора, в височных областях коры головного мозга, обусловливают необходимые установки тела по отношению к плоскости опоры и ускорению движения тела с его опорой.

Как и любой вид чувствительности в теле человека, статико-динамическая чувствительность сенсибилизируется при таких деятельностях, которые показательно заметны в ходе развития их специализированности, т.е. на переменных скоростях движения и изменениях положения тела относительно горизонтальной опоры. Так особенно велика сенсибилизация этих ощущений у летчиков, а также автомобилистов, моряков, и пловцов.

Развитие  и специализация органов чувствительности определяются необходимостью адекватного отражения той предметной действительности, с которой организм вступает во все более сложные соотношения. Высший этап  развития (на уровне психики) живого, показывает, что воздействия вызывающие ощущения, это те, что всегда ориентируют организм в среде. Процессы же, осуществляющие обмен веществ усложняются в ходе биологического развития в том отношении, что для осуществления ассимиляции веществ из внешней среды становится необходимым воздействие на организм целого ряда различных веществ и форм энергий. Они образуют единый сложный процесс обмена веществ между организмом и средой. Различные формы движущейся материи (механическое движение тел, молекулярное колебания в виде тепла, электрического и магнитного тока, химическое разложение и соединение, организмы), воздействуя на различные органы чувств, к ним приспособленным, отражаются в виде различных ощущений в организме: кожных, зрительных, слуховых, ит.д.

В ходе эволюции, в связи с изменением среды, источников питания и соответствующих изменений строения самих организмов, самостоятельная роль некоторых из этих, прежде значимых самих по себе воздействий, становится мало существенной или даже утрачивается вовсе. По гипотезе А.Н. Леонтьева некоторые из этих необходимых для жизни организма воздействий, выступают в роли воздействий, побуждающих и направляющих процессы соотносящие организм с другими воздействиями, т.е. начинают нести двоякую функцию, ориентируя живое существо в предметном содержании его деятельности и выполняя сигнальную функцию. Чувствительность (способность к ощущению) А.Н. Леонтьев определяет, как раздражимость по отношению к такого рода воздействиям. Решающим условием возникновения чувствительности является переход от жизни в гомогенной, вещно не оформленной среде, к жизни в более сложной, вещно оформленной, состоящей из отдельных предметов, среде. Для организмов, погруженных в гомогенную среду «среду-стихию» необходимо обладать раздражимостью по отношению к тем ее свойствам, которые имеют непосредственное витальное значение.

В качестве примера, думается, возможно, указать на боковые линии рыб и магнитные каналы в виде электрорецепторов индуцирующие в теле рыб электрический потенциал. Боковая линия — это канал, который обычно тянется вдоль туловища от головы до хвоста. В канале расположены чувствующие сосочки, соединенные с внешней средой совсем маленькими отверстиями, находящимися в чешуйках, и нервами — с головным мозгом. Боковая линия бывает прерывистой, а иногда, как например у сельдей, располагается на голове. Боковая линия воспринимает даже самые незначительные водные колебания и помогает рыбам определять силу и направление течения, улавливать отраженные потоки воды, чувствовать движение в стае, волнение на поверхности. Пользуясь «шестым чувством», рыбы могут плавать ночью в мутной воде, не наталкиваясь на подводные предметы и друг на друга. Боковая линия позволяет улавливать и те колебания, которые передаются воде извне, — в результате сотрясения почвы, ударов по воде, взрывной волны. Рыбы не только используют магнитное поле для ориентации во время миграций, но и могут лоцировать им свои жертвы. Происходит это за счет создаваемого в районе головы, примерно в области глаз, переменного магнитного поля с частотой восемь –десять герц.

Далее, с переходом  к жизни в другой среде (выход рыб, земноводных на сушу) оказавшись отделенными от предметов своей потребности, организмам необходимо перестраивать умение ориентироваться в новых условиях. Сохранение развитых средств, для наиболее приспособленной жизнедеятельности в новых условиях, есть, по сути, принцип адаптативного приспособления и передачи эволюционных изменений.  Возможно, те сети акупунктуры или экоцептивной системы, в виде миофасциальной системы, есть тот «боковой электро-орган» рыб, который остается у позвоночных и после выхода на сушу, предоставляя им в распоряжение то самое «шестое чувство», увеличивая их шансы на выживание и приспособление в новых условиях.

Между животным и условиями его существования имеется, как правило дистанция, и тогда животному для продолжения жизни необходимо прежде всего преодолеть расстояние (разрыв) отделяющее его от того потребного объекта находящегося в окружающем мире. Это обстоятельство послужило причиной возникновения у животного особых поведенческих раздражителей, направляющих его на поиск необходимых ему условий, средств существования и размножения.  Восприимчивость, моторные реакции и чувствование границы взаимодействия направлены как на окружающую среду, так и на сам организм. На высшей ступени развития жизни у сложных организмов, обладающих нервной системой, единство организма с внешней средой и его зависимость от внешнего мира выступают в форме рефлекса. Взаимоотношения условных и безусловных рефлексов очень сложны.

У животных многие действия имеют, безусловно-рефлекторную, основу, но чтобы стать практически целесообразными они должны обрасти довольно сложной сетью условных рефлексов. Приспособление к окружающей среде осуществляется не с помощью простых условных рефлексов, а в результате множества различных приобретенных и врожденных реакций, образующих сложную систему, компоненты которой соединены между собой многообразными связями. Если несколько раз подряд стимулы действуют в одной и той же последовательности, то безусловные и условные реакции образуют фиксированную последовательность. Она может быть настолько прочной, что отдельный рефлекс будет ответом не на свой условный стимул, а на реакцию, вызванную предыдущим стимулом. Условный рефлекс может возникать у индивида на основе безусловного рефлекса, и служить основой для выработки других условных рефлексов на основе механизмов подкрепления и дифференцировки. В тоже время прочный условный рефлекс изменяет свою безусловнорефлекторную основу, преобразуя и сам безусловный рефлекс.

В механизме условного рефлекса заключен могучий фактор изменения наследственности под влиянием внешней среды. Организм, который регулирует свои внешние реакции, воздействия на внешнюю среду на основе образа этой среды отличается качественно новым строением. У него выделяется высшая нервная инстанция по управлению реакциями во внешней среде на основе образа этой среды и по увязке этих реакций с внутренней средой организма. Раздражения от физиологических потребностей организма поступают в особые центры, где они уже могут представляться как потребности, которые животное испытывает (переживает) чрез  эмоциональное состояние. Вся центральная нервная система, в том числе и большие полушария головного мозга, работают по принципу рефлекса.

Постепенное усложнение корковых реакций на внешний мир достигается процессом сцепления на основе ориентировочных рефлексов с другими благодаря их пространственно-временной смежности. Ориентировочные рефлексы, предоставляют расширенную возможность ориентировке индивида в окружающем мире и вместе с тем, «преднастраивают»  раздражаемый анализатор, в одних случаях для наилучшего использования подходящего раздражителя, а в других — для отвержения или ослабления неподходящего по своей силе или качеству раздражителя. Ориентировочную реакцию (как настройку анализаторов на лучшее восприятие нового стимула) следует отличать от исследовательских реакций и ориентировочно-исследовательского поведения высших животных, так как они направлены на более детальное ознакомление с вызвавшим их объектом.

Вся деятельность человека объективно может быть сведена к воздействию внутренних или внешних раздражителей, внутреннего или внешнего стимулирования, приводящих к развитию более или менее сложного рефлекса, выражающегося определенными действиями. Общей чертой всякого рефлекса (безусловного так и условного) является то, что он представляет собой закономерную реакцию организма на внешний агент, которая осуществляется при помощи определенного отдела нервной системы.

Большие полушария есть совокупность анализаторов, которые разлагают сложность внешнего и внутреннего мира на отдельные элементы и моменты и затем связывают разложенные таким же образом анализированные явления с той или иной деятельностью (по Павлову). Деятельность анализаторов, являющихся воспринимающим механизмом больших полушарий головного мозга, принимает на себя сигналы внешнего мира, создавая условия для связи этих сигналов с любой другой физиологической деятельностью организма. Такое управление внешними реакциями требует существенных изменений самого организма животных.  Между рецептором и мозгов, по всей видимости, существует не только прямая- центростремительная, но и обратная-центробежная связь. Простейшее человеческое ощущение есть функция чувствующей системы мозга в целом, т.е. весьма сложное явление природы, а органы чувств являются попеременно рецептором и эффектором. 

Сигналы о собственных нуждах организма, преобразованные в побуждения к действиям в среде, составляют органические потребности, являясь источником, мотивирующим субъекта. Это в свою очередь предполагает выделение специальных органов передвижения и захвата объектов, а также конечно и защиты от нападения других животных. Эти органы становятся все более дифференциально расчлененными, а наиболее подвижные сочленения их отдельных частей, управляются особым системным аппаратом, координирующим также и работу внутренних органов тела. Динамика ощущений, переход к адекватному отражению объекта имеет основой изменение характера движения возбудительного процесса и взаимодействия с тормозным процессом.Так мы подходим к пониманию ощущения как целостного рефлекса, охватывающего весь процесс взаимодействия между человеческим организмом и окружающей его средой, от объекта к субъекту и от субъекта к объекту.

Функция процессов опосредствующих деятельность организма и направленных на поддержание его жизни, есть не что иное, как функция чувствительности, т.е. способность ощущения. Чувствительность, как особая форма раздражимости, возникает раньше образования специальных нервных аппаратов (комплексов анализаторов). Дифференциации органов чувств, как особых нервных приборов, предшествовала чувствительность тканей и органов живого тела, которые по Леонтьеву, несли в себе функцию непосредственного приспособления основных жизненных процессов к окружающему миру. Паук, сидящий на своей паутине, чувствую жертву, и летящая летучая мышь, ориентирующаяся в пространстве полета и ее движений, — они необычайно тонко реагируют на колебания упругой среды. Такого рода явления нельзя полностью локализовать только в особых специализированных органах чувств.

Так вызывает интерес вибрационная чувствительность, которая открывает возможность нового подхода к раскрытию эволюции чувствительности вообще,  так как в силу своей диффузности она очень сложно отделима от других чувствительных комплексов. Это видимо и служит причиной, что не находят пока органа вибраторной чувствительности, так как она несомненно осуществляется всеми тканями тела организма в целом. По словам Ананьева, подобная диффузная механическая чувствительность (чувствительность к механическим изменениям окружающей среды) была и есть общая форма чувствительности живого тела, объединяющая внешнюю и внутреннюю среду организма, поскольку и во внутренних полостях тела колебания упругой среды производят соответствующие изменения. Бехтерев имел, по всей видимости, все основания для своих выводов, говоря о том, что вибраторная чувствительность человека есть общее свойство всех тканей его тела.

В вибрационной деятельности возникают тактильные и слуховые ощущения, играющие важную роль в более тонкой ориентировке организма во внешней среде. Вибрационная тормозит слуховую (орган слуха у человека может выполнять обе эти функции), но при повреждении слуховых функций вибраторные реакции растормаживаются. Однако в еще большей мере вибрационная чувствительность свойственна кожным покровам человека, где она переплетается с тактильной чувствительностью любого участка тела. Наиболее показательно, что вибраторная чувствительность свойственна всем мышцам, сухожилиям, сосудам и костной системе. Благодаря ассоциативным связям от мозговой коры направляются центробежные импульсы к мышцам, обслуживающим соответствующий рецептор, обеспечивая его приведение в состояние, более благоприятное для восприятия внешнего раздражителя. Тактильная чувствительность наиболее развита у человека в дистальных частях тела, особенно на кончиках пальцев, где наиболее низкая болевая чувствительность. Противоположность тактильных и болевых ощущений выражается в противоположных рефлекторных эффектах. Тактильные ощущения являются сигналами активных движений, напротив оборонительную и замиранием позицию вызывают болевые. Активное осязание образуется путем ассоциации тактильных ощущений с мышечно-суставными, которые изучаются кинестезией. Мышечно-суставная рецепция вовлекается в систему реакций вместе с осуществлением движения.  

Кинестетические ощущения являются функцией двигательного кинестетического анализатора, которым оказалась двигательная зона коры больших полушарий головного мозга. Так Сеченов определял осязание в целом как чувство, параллельное зрению в смысле пространственной включенности в окружающую действительность, показав связь пространственного видения, с его глазодвигательной организацией осуществляемой на всем протяжении пространственного видения, с актами активного осязания, когда сочетание тактильной рецепции с кинестезией мышц кисти руки определяет проекцию ощупываемых вещей. Из комплекса воздействующих на человека раздражений, он выделяет преимущественно те из них, которые адресованы к кинестетическому анализатору, поэтому он становится ведущим в поведении. С наступлением рефлекторного движения, проистекающего от первичного внешнего раздражения, в мышцах возникает множество вторичных проприоцептивных раздражений. И.М. Сеченов писал: «Местами рождения чувственных движений, должны быть кожа и мышцы; каждое изменение в положении последних должно видоизменять и характер бессознательного ощущения, влияющего на направление рефлекса».

Рассматривая движения, как информационную структуру, мы получаем возможность говорить не просто о биомеханике, а о комплексной психобиомеханической сфере деятельности человека, установив через ее рассмотрение не только каналы влияния психики на биомеханику, но, что важнее – биомеханики на психику. Исходя из этого процесс извлечения информации есть общая форма активности, в сущности никогда не прекращающаяся, не останавливающаяся и ведущая к постепенному усложнению информационной структуры.

Тончайшие колебания (информационные процессы) могут проникать в сферу сознания и вызывать усиление, по известному нам закону резонанса, попавших с ними в резонанс колебаний, которые нами могут быть осознаны как эмоции, мысли и волевые решения. Тончайшие колебания, попадая в резонанс с нервными контурами лимбической системы, активизируют биоэлектрический процессы сопровождающиеся выделением нейрогормонов, вызывая в теле грубые колебания нечто похожее на тремор. Это есть грубые колебания тела, ощущаемые им как изменения состояния комфорта, как в сторону ухудшения (негативные эмоции), так и в сторону улучшения (позитивные эмоции).

И.М. Сеченов выделил идею о существовании «рефлексов с усиленным и ослабленным концами». Это гипотеза о существовании некоторых механизмов в поведении человека, которые участвуют в управлении явлениями его сознательной и бессознательной психической жизни (отражательного аппарата, механизма задерживающего и усиливающего рефлексы). Он считал, что эмоциональные состояния обладают эффектом усиливающим механизм рефлекса, подчеркивая важность эмоций самих по себе и тех эмоционально-волевые состояний, которые могут раскрыть для нас огромное значение эмоционального фона в поведение и жизнедеятельности человека в целом.

В теории Джеймса-Ланге говорится, о том, что эмоция есть некоторое состояние тела, являющееся следствием осознания человеком рефлекторных физиологических изменений в организме. Та или иная эмоция представляет собой ощущения, вызываемые изменениями в произвольной сфере (внешние движения) и непроизвольной (сердечная, сосудистая, секреторная деятельность). Эмоции представляются как субъективные образования, возникающие в ответ на нервное возбуждение, обусловленное состоянием иннервации, а также и шириной кровеносных сосудов висцеральных органов.  Расширяя данное определение нужно добавить, что телесное состояние включает также необходимую ориентацию в пространстве и возможную манипуляцию средой. И тогда эмоция становится неким обобщенным осознаваемым отношением между организмом и средой, мотивирующими знаниями о ней, которые позволяют ему переживать среду как свою собственную природу. В этом рассмотрении эмоции, могут являться характеристиками эмоциональных состояний, будучи предпосылкой в выходе к психосоматическим основам, позволяющим наилучшим образом рассматривать взаимодействие человека с окружающей его реальностью.

В последовательности «фонов и фигур» гештальтпсихологии, эмоции сопровождают побуждения и потребности в качестве мотивирующей силы. Мотивация, ставшая определенной посредством осознания объективных отношений, становится более сильной, она выделяет фигуру переднего плана, состоящую из разнообразных комбинаций проприорецепции и перцепции. Если же к этой проприорецепции добавить осознавание среды, через восприятие и воображение неких вещей или персон, с которыми мы можем быть как-то связаны, эмоции в этот момент внезапно проявляет во всей своей силе всю мощь, являясь функцией поля. Прочувствовать это можно сконцентрировавшись и мобилизовав мускульные паттерны отдельных телодвижений, пробудив некое беспокойство возбуждения, например сжатием мышечных цепей (кулаков и челюстей) сопровождающееся тяжелым дыханием, показывая тем самым фрустрированность психосоматического уровня нашего тела. В ряде моделей телесно-ориентированных направлений терапии, где за основу взята двигательная активность человека, выразительность его движений, так сказать, экспрессия его поведения, предстает как явление коммуникации с механизмом обратной связи, который способствуют целостному изменению текущего состояния человека.

Выдвинутый И.М. Сеченовым рефлекторный принцип, послужил теоретической основой ленинградской и московской школ психологии, для интерпретации таких явлений как отражение и действие. В рефлексе великий физиолог увидел механизм, соединяющий организм с окружающей средой, как в процессе отражения, так и в процессе деятельности, распространив рефлекторный принцип на неосознаваемые явления психики. В эволюции представлений о кольцевых структурах, где исходным представлением может являться для нас понятие рефлекса, мы находим постепенное уточнение, по линии изменений смыслообразующих понятий, самого принципа «рефлекса – рефлекторная дуга – условный рефлекс — рефлекторный принцип».

По Сеченову механизм усиления рефлекса связан с общей зависимостью мозга от процессов жизнедеятельности и нервными влияниями на эти процессы. Конечно же, многие положения из сеченовской гипотезы остаются спорными, а именно в какой мере субъективность состояния «страстности-эмоциональности» является специфическим эффектом усиления конца, например мышечно-двигательного, сосудистого или секреторного рефлекса. Все же после работ Павлова и исследователей его школы, эти взаимозависимости постепенно стали раскрываться еще нагляднее, в виде кортикально-субкортикальных связей и различных видов нейрогуморальной регуляций. В настоящее время к этому толкованию добавляется важное представление о влияниях ретикулярной формации как основе мозгового ствола, и вообще об иерархической многоэтажной системе нейрогуморальной регуляции. Не менее важным, стало быть, является сеченовское положение о составе целостного психического акта, позволившее установить структурный состав рефлекторного кольца: рецептор, центр, эффектор и проводящие пути.

Исследовательская деятельность эмоций и их функциональная встроенность в реабилитационные процессы, важны нам для того, чтобы  увидеть отличие «надуманной» эмоциональности (эмоционирования) от естественных проявлений эмоциональных механизмов. Эмоции являются способом осознать, что именно привлекает наш интерес или выделить, что это именно тот способ существования мира для нас. Они являются четкими дифференцированными информационно-функциональными структурами, которые в нашей жизни могут быть использованы как средства познания. Как «единицы» познания они могут быть ошибочными, но исправить эту ошибочность можно не изгнанием эмоций, но путем их тщательного исследования. В связи с этим хочется обратить внимание на то, что некоторые экспериментальные данные из области воспитательной практики, области театрального искусства и спорта говорят именно в пользу сеченовской гипотезы и, через призму этой гипотезы, вся современная аутентичная модель терапевтического движения выглядит совсем по-другому.

Для начала нам нужно увидеть, что контакт с окружающим нас пространством, объектов окружающего нас мира, это формирование сознанием фигуры интереса на фоне (в контексте) поля организм-среда. Какие качества мы воспринимаем в первую очередь, зависит от того какой контекст (фон) мы считаем первичным – перцептивный, чувственный или двигательный. Осознаваемая фигура (гештальт) это ясное живое восприятие, образ или понимание (инсайт). Акт контактирования это целостность, состоящая из осознания, моторной реакции и чувства. В моторном поведении это грациозные энергичные движения, обладающие собственным ритмом, сложностью и т.д. Это совместная работа сенсорной, мышечной и вегетативной систем, и происходит она на поверхности – границе в поле организм-среда. Фигура объединяется в каждом случае потребностью и энергией организма, а также теми возможностями, которые может предоставить для реализации потребности внешний мир. Это динамичный процесс, в ходе которого потребности и ресурсы поля постепенно передают свою энергию интересу, яркости и силе доминирующей фигуры.

Не мешая мышлению, эмоции представляют собой уникальное послание о состоянии поля организм-среда и в этом качестве они для нас могут быть незаменимы. В нормальных условиях эмоция с полным своим содержанием может осуществляться только при участии безусловных и условных рефлексов. Связь между интероцептивными рефлексами и экстероцептивными, проявляется в реакциях организма в ориентировочном механизме, который является продуктом корковой деятельности на основе сигналов из внешнего мира. Можно считать эмоции сложной реакцией организма, в основе которой лежит комплексные безусловные и условные связи экстро-и интероцептивного происхождения.

Возвращаясь к информационным процессам и структурным образованиям в организме, мы попробуем рассмотреть как эмоции, будучи психической, составляющей процесса получения и передачи информации, соотносятся с субстратной основой структурных компонентов нервной системы человека.

Процесс обработки информации начинается уже с рецепторов и, следуя по направлению к коре, ее непрерывно используют вышележащие структуры мозга для процесса управления. Пока информация доходит до верхних этажей, где совершается процесс декодирования, она используется в процессах регуляции двигательной активности и вегетативной регуляции. Можно далее констатировать, что двигательная область коры, особенно ее афферентная часть, выступает, таким образом, как аппарат, объединяющий и вместе с тем обобщающий работу всей системы анализаторов в целом. Его обобщающая роль ясна из того факта, что нередко раздражения, поступающие от рецепторных компонентов различных анализаторов, имея один и тот же психологический смысл, связываются друг с другом благодаря тому, что они оказываются условиями одной и той же деятельности.

Все сенсорные пути, проходя через ствол мозга, отдают коллатерали в продолговатый, средний и промежуточный мозг, т.е. к ретикулярной формации или ретикулярной активирующей системе. Волокна этой структуры идут вверх к коре, и по ним ретикулярная система может активировать «пробуждать» кору и регулировать ее тонус в ответ на сенсорные импульсы. В головном мозгу сигналы бинарного кода преобразуются в аналоговые сигналы в специализированных нейронах, расположенных в соответствии со специфической топографией. К преобразованиям информации такого рода применяется психологический термин ощущение. Для возникновения ощущения недостаточно, чтобы сенсорные импульсы, вызванные световыми, звуковыми и тактильными стимулами, достигали специальных центральных нейронов в таламусе и коре. Чтобы осознаваемое ощущение возникало, человек должен бодрствовать. В этом случае, центральные клетки окажутся в активированном состоянии, т.е. будут способны к приему импульсов и декодированию информации. Для того чтобы возникло ощущение, импульсы должны пройти по двум путям. Стимул переходит через рецептор, который передает импульсами информацию через проводимые сенсорные волокна, которые разветвляются, создавая тем самым специфический и неспецифический пути, соединяющиеся в коре.

У афферентного кольца системы отражения окружающего мира есть два канала передачи информации: специфический (рецептор – кора) и неспецифический (рецептор – ретикулярная формация – кора). Афферентные нейроны участвуют в обработке сенсорной информации, и, как правило, располагаются они в спинномозговых ганглиях (ганглии головы и шеи, вестибулярные ганглии). Следующими по порядку идут нейроны, принимающие участие в обработке информации, их место расположения в спинном, продолговатом или в среднем мозге. Отсюда идут пути к таламусу, и его специфическим ядрам, в которых у большинства анализаторов располагается следующий нейрон, участвующий в обработке сенсорной информации. От таламуса, который как мы помним, является коллектором сенсорной информации, она поступает в соответствующие проекционные и ассоциативные зоны коры, где происходит декодирование информации и возникает представление о модальности сигнала, о его силе и качестве, а в ассоциативных участках коры происходит определение, что это есть такое. Это так называемый специфический путь, по которому информация от рецепторов достигает коры больших полушарий, при этом сохраняя модальность сигнала.

Одновременно с этим каналом (путем) передачи информации существует неспецифический путь, в котором исчезает модальность сигнала, т.е. мы не можем, получив информацию по этому каналу, сказать, что за сигнал вызвал поток импульсов. Неспецифический путь представляет собой ответвление информации по коллатералям к ретикулярной формации, которая  расположена в продолговатом и среднем мозге. Все импульсы, независимо от их модальности (от каких рецепторов они бегут), обязательно «заходят» в ретикулярную формацию и вызывают активацию этих структур. Отсюда неспецифический путь идет к таламусу, но не к тем ядрам, о которых говорилось выше, а к неспецифическим его ядрам, которые являются продолжением ретикулярной формации. И уже от таламуса (неспецифических ядер) информация диффузно (во все участки) передается в кору, где благодаря этому происходит активация нейронов коры (активное бодрствование человека), что способствует восприятию ими информации, приходящей по специфическому пути. В свете вышесказанного об этом пути, эмоции сами по себе, могут быть не отрефлексированными человеком, в этом случае мы можем замечать фоновую аффективность какого-то состояния и только. Сама по себе эта фоновая реакция, может служить нам  отрицательной или положительной характеристикой того пространственно-временного контекста (фона), а также неким маркером характеризующим определенный объект в окружающем нас пространстве в данный момент времени.

Немаловажным является то, что открытие двойного пути для сенсорных импульсов явилось значимым достижением также и с позиций нейрокибернетических исследований. Активирующая ретикулярная формация составляет важную часть механизма саморегуляции центральных структур мозга, поддерживающего бодрствование и внимание, о чем будет сказано ниже.

Продолжение следует …

Проявление наших отношений показывает, что понятие предполагает взаимосвязь, взаимозависимость, взаимодействие. Тогда для нас важным становится показать отношение субъекта-объекта (предмет), являющееся основой целенаправленного предметного действия или взаимосвязи с окружающим нас миром и другими людьми, что, в сущности, является нашим непосредственным повседневным опытом. Опыт восприятия это контакт, происходящий на границе нашего организма и окружающей нас среды. Все что входит функциональную природу человека функция, будь-то социально-культурное взаимосвязи, биологическое и физическое взаимодействие, входит непосредственно в поле или сферу которую гештальт терапевт Ф. Перлз назвал «организм-среда».

В любом биологическом и социально-психологическом исследовании конкретным предметом изучения всегда является «поле организм-среда». Любая функция животного может быть определена через функциональные особенности этого поля. Функция контактирования в поле, в самых общих чертах есть рост организма, который осуществляется через добывание пищи и ее потреблении, проявлениями агрессии, конфликтности, общности, восприимчивости, т.е. каждая функция должна быть рассмотрена как возникающая на границе в поле организм-среда. Эта контактная граница, на которой и возникает опыт, не отделяет организм от окружающей среды. Скорее нужно говорить о тех ограничениях организма, или защитных функциях, которые в тоже время, соприкасаясь с окружающей средой, помогают целому организму находить свое место в окружающей его реальности.

Таковыми функциональными особенностями обладает, например контактная граница, определяющаяся чувствительностью кожи. Ведь как мы уже в ранее говорили, это не столько структурный элемент, сколько «живой орган» (конечно же, не забывая о мышечно-фасциальных структурах) особой связи, которая существует в нашем теле, позволяющий говорить о взаимодействии организма и окружающей среды. Комплексную систему контактов необходимую для приспособления в сложной структуре функционирования поля организм-среда, гештальт психологи обозначили как «самость». Это то, что находится на границе организма, но сама граница не является  изолированной от среды, будучи, являясь одновременно принадлежащей и среде, и самому организму. Граница не должна нами представляться как некая «жесткая» фиксированность, так как она существует в рамках пространственно-временного континуума, или по-другому в тот момент и тогда, когда бы ни случилось по факту взаимодействование на границе.

Ф. Перлз перефразировал  Аристотеля, сказав: «Когда палец прищемлен, самость находится в больном пальце». Самость предстает нам как система контактов, которая всегда интегрирует перцептивно-проприоцептивные, моторно-мускульные функции и органические потребности. Она может осознавать и ориентироваться, осуществляя агрессию и манипуляцию, а также непосредственно эмоционально чувствуя, подходят ли друг другу среда и организм. И тогда «Не бывает хорошего восприятия без вовлечения мышц и органической потребности. Воспринимаемая фигура не бывает яркой и четкой без того, чтобы субъект заинтересовался этим, сфокусировался на этом и внимательно всмотрелся. Также как не бывает грации и точности в движении без интереса, и мускульной проприоцепции, и восприятия среды».

Тогда контакт можно обозначить как осознание поля или моторную реакцию в нем, являющуюся, по сути, функционирующей границей организма. Человек ощущает не некое абстрактное состояние органа, а взаимодействие его структуры в поле восприятия. Эта «живая граница» может претендовать на то, что благодаря ее функциональным особенностям мы имеем возможность, в какой-то момент некоторым образом представлять (в виде гештальтов), полученные сообщение об окружающей нас реальности. И в этом случае механизмы, описанные в предыдущих статьях, где на основе кибернетических моделей мы могли представить взаимодействие организма с окружающим миром, есть раскрытие перед нами интереснейшего явления под названием концепция кольцевых структур.

В рамках европейской психологии накоплено много экспериментальных данных и сформулирован ряд теоретических положений относительно важной роли кольцевых структур психических явлений. Все же в решении этой проблематики психофизиология во многом обязана И.М. Сеченову, который сформулировал принцип рефлекторного кольца, как общего принципа организации психики.  Дальнейшее развитие эта концепция получила в трудах П.К. Анохина о функциональных системах, Н.А. Бернштейна о построении движения, К. Прибрама, а также в работах ряда других авторов установивших существование механизма внутри целенаправленной деятельности, осуществляющейся по принципу обратной связи, в основу которого положена концепция кольцевых структур.

Многие кольцевые структуры в организме человека обладают системной замкнутостью, выполняя тем самым функции регулирования, передачи информации, транспортировки вещества, преобразование потенциальной энергии в кинетическую. Принцип активности субъекта у Бернштейна, продолжающий раскрывать основополагающие принципы рефлекторной дуги у Павлова, есть важный принцип кольцевой структуры в психофизиологии человека.

С точки зрения локализации, кольцевая система может находиться целиком внутри организма и иметь точки соприкосновения с его границей или даже пересекаться с ней. В плане информационных процессов кольцевая система состоит из источников, приемников, каналов передачи и преобразователей информации. С позиций энергетических процессов ее элементы могут находиться в пассивном и активном состоянии, являясь усилителями и генераторами определенных энергетических процессов.

Можно перечислить следующие кольцевые системы, где человек является участником процесса: внутренние контуры регулирования, внутренние контуры кодирования-декодирования систем отображения, рефлекторное кольцо внешнего воздействия, кольцо управления движением, кольцо управления внешними объектами, кольцо взаимодействия человека со средой. Каждая из них имеет определенную пространственную локализацию, причем, что интересно, отдельные участки контуров могут находиться вне сомы. Эта деятельность осуществляется при обязательном участии произвольного регулирования и активного отражения, механизмы которых представляют собой замкнутые контуры передачи информации.

Сенсорные коррекции или принцип обратной связи, предложенный Бернштейном, предполагают выполнять движения, учитывая изменения внешнего мира и самого двигательного органа. Бернштейн показал что поправка (коррекция движения) подразумевает эталон, некую программу движения и принцип активности субъекта. Субъект активен обладая внутренней программой движения, но сама программа может быть не осознаваемой субъектом. Один поток информации идет от программы, указывая на то, как нужно выполнять движение. Реальный же поток информации, реальное выполнение всегда отличаются в каждый момент времени. Таким образом, два потока требуемая и реальная должны быть сличимы. Сообщение о разнице и поступает на блок перешифровки в ЦНС.

Кольцевые системы обладают общностью пространственной структуры (кольцо) и вероятно могут указать на возможность использования единых системных принципов анализа, позволяющие с одинаковых позиций рассматривать широкий круг явлений, которые могут на первый взгляд сильно различаться по феноменальному описанию. Таковыми явлениями могут быть механизмами психологического регулирования и отражения, составляющие психологическое содержание контура субъект – объект (предмет), поля организм-среда, и которые, в сущности, могут быть описаны как психофизиологические кольцевые структуры.

Психологический конструкт может описывать сенсорный орган, как  воспринимающий, мышца движущая, вегетативный орган «страдающий» от избытка или дефицита, но в совокупности они представляются целостным структурно-функциональным «живым органом», «организмом-как-целое» или тем, что есть по сути «самость» в контакте со средой, которая осознает, манипулирует и чувствует. Эта интеграция не излишество, это творческое приспособление, где самостью в процессе контакта формируется гештальт в поле, или по-другому самость является процессом образования фигуры-фона в ситуации контакта. Чувство (эмоция), сопровождающее этот процесс, динамическое соотношение фона и фигуры — это есть возбуждение, формирующее необходимость (потребность) завершенности в момент контакта самости и фона-фигуры в целостное ситуационное состояние.

Когда же ситуация неподвижна или достигла равновесия, самость уменьшается, поскольку существует не как фиксированная структура (институция по Ф.Перлзу), а как приспособление к более напряженным  и трудным проблемам. Где происходит наиболее сильный конфликт, эмоциональная реакция там и наблюдается “хорошая” фигура-фон, там и есть наибольшая самость. В тот момент когда есть «слияние» (совместное течение) и равновесие, самость уменьшается.

Продолжение следует …

Все наши повседневные поведенческие реакции и проявления в окружающем мире эмоционально нагружены. Некоторые ученые, считают, что информационный поток, воздействующий на человека, может быть не осознаваем им, но, в тоже время, он может оказывать воздействие на эмоциональное состояние индивида, являясь, по сути, для него неким сигнальным триггером некоторого диапазона приоритетов, запускающим отдельные поведенческие программы.

По всей видимости, эмоция может быть описана как доступный сознанию уровень дискретного состояния, с помощью которого можно идентифицировать некоторые элементы, входящие в целостную структуру человеческой психоматрицы. Эмоция на что-либо может быть рассмотрена как ценностное переживание, которое не опосредовано ментальной деятельностью, и вербальный уровень описания самой ситуаций тут может быть отключен. В таком виде и качестве она может являться решающим регулятором поведенческих механизмов. Происходить это может, потому что она не только может составлять основу  того, что представляется важным, но также и потому, что она дает необходимую «энергию» на выполнение соответствующего действия. Исследований показывающих влияние эмоций на рефлекторную, нейрогуморальную, сосудистую архитектуру организма животных и человека достаточно много. Эмоции это есть возбуждение, повышающее метаболическую деятельность организма, а также возрастание энергетической мобилизации, которые являются ответом организма на переживание любой новой стимульной реакции, запущенной механизмом поисковой активности.

Эмоциональные проявления это не просто какие-то эфемерные реакции в контексте общей психологии человека, но они есть, в сущности, важный структурный компонент, который не может быть просто изъят, подавлен или вытеснен за границы сознательной повседневной жизнедеятельности человека. Как таковые эмоции не являются смутными и диффузными переживаниями, их дифференциация функциональна и четко проявляется в реакции на каждое отдельно взятое событие в жизни человека. Если человек переживает свои эмоции как смутные и грубые, то этими же терминами можно охарактеризовать восприятие человеком и самого себя. Сами по себе они не являются чем-то таким, от чего следует избавляться на основании позиции «я так думаю», мол, они препятствуют ясности мысли и четкости действия. Напротив, они не только важны как регуляторные механизмы энергопотенциала в сфере человеческого поведения, но они являются, так сказать, незаменимыми носителями определенного опыта, – нашей заинтересованности в взаимодействии с окружающим нас миром. Внешний мир и телесность человека не могут быть разделены произвольно, живой опыт охватывает все поле структурных и функциональных взаимосвязей целиком, составляя тем самым целостную систему «организм-среда».

Современный человек по большей части подавляет свое осознавание непрерывности эмоционального опыта. Эмоции в большинстве случаев рассматриваются как спорадические всплески, непостижимым образом возникающие в нашей повседневной жизни, сопровождая поведенческие модели.  Вторжение эмоциональных реакций пугает и заставляет держаться настороже, это в свою очередь может создавать разные уровни «неосознанных» напряжений в теле, которые в целом могли бы быть охарактеризован как «я держу себя в руках». Сами эмоции создают некую основу, объединяющую собой  функциональность экстерорецепции и проприорецепции, проявляясь в нашем восприятии в виде целостного гештальта, сохраняющего эмоциональный тон от пережитого события на долгие, долгие годы.

Формирование гештальта всегда сопровождается процессом сознавания, «адекватное» функционирование которого расположено в области нормальной психофизической отстройки всех структурных компонентов человеческой природы. Это сознавание, характеризуется контактностью, чувствованием, возбуждением, что в совокупности и образует гештальт, как некое структурированное отношение или структурную значимость организованного целого. Дифференцированное единство личности человека как «я-есть-со-бытие», — это непрерывно меняющейся гештальт, который не может оставаться нейтральным «свидетелем» по отношению к повседневному восприятию человеком окружающего мира. Он касается наших переживаний, которые есть системная реакция «организма-среды», а его значимость дается нам как «ценностный» аспект, проявляющий себя в виде непрерывного процесса появления положительных и отрицательных эмоций.

Формирование «полноценных» и «связующих» гештальтов в процессе жизнедеятельности человека, есть необходимое условие психического здоровья и психологического роста индивидуума. Любой незавершенный гештальт будет скрывать в себе незаконченную ситуацию, требующую от нас понимания. Природа его такова, будучи не законченным, не реализованным он  мешает формированию нового «живого» гештальта, создавая цепь из мертвых стереотипных автоматизмов, являющихся незрелыми поведенческими реакциями. Целостная структура гештальта может быть организована, как завершенная и автономно функционирующая жизнеспособная единица, каковой может являться, например рефлекторная цепь.

Сознавая свои эмоции, биологический организм может научиться распознавать, с чем он сталкивается в среде и какие особые возможности в данный момент в ней присутствуют. Информация о внешнем мире несопоставима с качествами тех ощущений, которые приходят к нам с стимульной энергией. Если мы не лишаем себя чувствительности к позам в которых находится наше тело, а их функциональная естественность следует за внимательностью, то наши эмоции могут являться нам в виде «заинтересованных» переживаний от сочетания экстеро-и проприоцепции. Тогда чувствительность может быть сопровождаема и характеризуема не отсутствием эмоционального фона, а его упорядоченностью, приводя хаотичное эмоционирование, к упорядоченному функционированию создавая эмоциональный «космос» проявленного.

Для теории извлечения информации нужна концепция воспринимающих систем, а не концепция чувств. У системы есть органы чувств, у чувств – рецепторы. Качества данных, с которыми имеют дело отдельные чувства, определяются типами стимулируемых рецепторов, тогда как специфика работы воспринимающей системы определяется качествами предметов внешнего мира и в особенности теми возможностями, которые они открывают. Система и системные механизмы позволяют ориентироваться, исследовать, обследовать, подстраиваться, оптимизировать, извлекать, выходить из состояния равновесия и приходить в него, тогда как чувства на это неспособны.

Воспринимающая система чувствительна к определенным «инвариантным вероятностям» для достраивания гештальтов, извлекая их из стимульного потока и создавая тем самым системную функциональность без тех ограничений, которые накладывались бы на нее стимульным потоком. Ведь энергетический поток, в котором мы живем, течет и изменяется без явных пауз, воздействуют на рецепторы глаз, ушей, носа, языка, кожи. Информация же не является «энергетически» специфичной, специфичной для рецепторов является вид стимульной энергии, которая в нормальных условиях воздействуя на них, вызывает специфические для этих рецепторов ощущения. Информация соотносится не с рецепторами и не с органами чувств наблюдателя, а с окружающим его миром. Она присутствует в объемлющем свете, в звуках, запахах и естественных химических соединениях, и она неисчерпаема. Информация не специфична относительно рецепторов, из которых состоят наши органы чувств, а также не существует отдельно взятой информации для фоторецепторов, отдельно для механорецепторов и отдельно для хеморецепторов. Специфику отдельных чувств определяет набор рецепторов или рецептивные поля, которые связаны с так называемыми проекционными центрами в мозге человека. Качественность данных, с которыми имеют дело отдельные чувства, определяется типами стимулируемых рецепторов, тогда как специфика работы воспринимающей системы как целого определяется качествами предметов внешнего мира и в особенности теми возможностями, которые они открывают перед нами.

В европейской мыслительной традиции укоренено представление о «думание» прежде всего мозгом, нервной системой, или проще говоря «головой». Логика такого подхода понятна, ведь мыслительные процессы, это то, что происходит у нас в голове (и это уже сейчас хорошо описывается компьютерной метафорой). Следующим шагом будет подведение нас к идеям дальнейшего развития и совершенствования современных технических средств (бионических моделей), которые в будущем на каком-нибудь этапе, произведут такую же сложность, как и человеческая интеллектуальность.

В действительности же все не совсем так, человек думает всем своим существом, всем телом, и те составляющие мыслительных процессов, которые протекают в голове (мозге), лишь часть общетелесных процессов. Этот подход к развитию познавательных процессов в человеке был с древнейших времен присущ восточному менталитету, где мыслительные процессы никогда не отделялись от телесных. Так считается что тело человека это совокупность органов чувств (индрии), которые разделялись на внешние и внутренние, но были объединены неким подобием рассудочной деятельности (манас) которая, в свою очередь, взаимодействуя с окружающим миром, могла управлять познавательным процессом. Сама телесность была необходимым инструментом, без которого невозможно было достигнуть, в контексте индийской философско-религиозной мысли, конечного результат, а именно освобождения. В рамках индийского подхода к познанию и познавательной деятельности, человек мог научиться управлять чувствами (эмоциями), произвольно направляя (интроспекция) их вовне (экстероцепция) или вовнутрь (интероцепция), что делало его обладателем божественной мудрости.

Восприятие как процесс сбора информации о дистальных объектах, осуществляемый с помощью локомоций и предметных действий, осуществляется человеком постоянно и при этом получаемая информация чаще всего адекватна объективной реальности не требуя существенной коррекции. Восприятие, осуществляемое с помощью всего тела включает процесс осознания чего-то конкретно данного в ощущениях. Действующий субъект должен не только ориентироваться в среде, но и идентифицировать себя с самим собой, непрерывно контролировать свое «я», свое состояние, свое тело.

В каждый момент времени психика, и физиология человека функционирует как единое целое, и все же необходимо выделить доминирующий состав психических явлений, участвующих в процессах целенаправленной деятельности, а именно самоафферентацию и самоидентификацию. Они составляют психофизиологическое содержание функционального контура «субъект-среда». Самоидентификация осуществляется на основе интерорецепции, а самоафферентация на основе экстерорецепции.

Механизмы самоаффрентации полимодальны, прежде всего это механизмы сенсорной и эмоциональной чувствительности, а также непроизвольного памятования и диффузного внимания. Актуализированная самоафферентация непроизвольна, осозноваема, совершается почти непрерывно, реализуется при непроизвольном внимании. Память функционирует в режиме узнавания (памятование), ведущими процессами являются перцепция и аффективность (преимущественно сенсорные и эмоциональные). Функции самоафферентации таким образом, состоят в пространственно-временном самоопределении и в общей ориентировке в окружающей нас среде. Самоидентификация осуществляется непрерывно во времени, процесс этот не произволен и осознается по окончательному «результату». Внимание и память в нем также непроизвольны, а в качестве ведущих процессов выступают сенсорные и эмоциональные реакции.

В основании функциональной и «пространственной» структуры психики человека может быть положена символическая модель описания, где множество состояний субъекта существует во множестве состояний мира, в котором он существует. Тогда отношение между ними будет описывать взаимодействие субъекта с самим собой (самоотражение и саморегулирование), а взаимодействие с миром как объектом (отражение и регулирование). В таком случае думается, что процесс восприятия – это уже и не ментальный, и не телесный процесс, это целостный психосоматический акт живого наблюдателя, который так ярко представлен в философско-религиозных традициях Востока.

Продолжение следует…

Мозжечок структура, координирующая не только произвольную мышечную активность, связанную с процессами поддержания равновесия, но и одновременно способствующая согласованию вегетативных функций в этот период. Влияя на возбудимость вегетативных нервных центров, он тем самым способствует адаптации организма к выполнению всего спектра двигательных актов. Общепризнанна его функциональная роль посредника между вегетативной нервной системой и соматической нервной системой. Известно его влияние на деятельность сердца и изменение величины артериального давления, регионального кровотока. Важно сказать о его влияние на глубину и частоту дыхания, на моторную, секреторную, всасывающую функцию ЖКТ, тонус мышц мочевого пузыря.

Кора и подкорковые образования связаны прямыми и обратными связями в единое целое: влияние, идущее от подкорки к коре, имеет огромное значение для поддержания тонуса, работоспособности коры, но и кора в зависимости от оценки сигналов, приходящих в нее, может тормозить или возбуждать подкорковые структуры мозга. Происхождение электрической активности в мозге тесно связано с активирующими и деактивирующими структурами подкорки, особенно интересно заметить, что активность коры больших полушарий тесно связана с областью мозжечка и от работы этой подкорковой структуры зависит функциональная способность всех ее основных участков отвечающих за позную регуляцию тела человека.

Между мозжечком и корой лобных долей существует сильная связь, поэтому исследователи мозга считают, что мозжечок имеет отношение к суждениям и контролю импульсивности проявлений в поведении. Если рассмотреть произвольное движение мышц, а точнее совершение целенаправленного действия, то можно выделить следующие функции, необходимые для получения целенаправленного движения: побуждение к действию (мотивация), замысел действия, реализация замысла, регуляция позы и при выполнении данного действия.

Австрийский философ и антропософ  Рудольф Штайнер утверждал: «здоровое движение — это начало паралича, который немедленно устраняется в самом его начале». Движение в пространстве инициировано психической составляющей человека, она так сказать хочет «захватить» тело, вступая во взаимодействие с «телесностью», и этот момент во взаимодействии телесного и психического может воспринимать некоторого рода  «паралич».

Штайнер утверждал, что все нервы являются сенсорными и что «моторных» нервов не существует. Он говорил, что они служат восприятию наших собственных движений. Сокращение мышц это реакция на восприятие. Это может означать то, что мышца способна воспринимать, а мышечный нерв может быть использован как афферентный канал восприятия (чувствительный нерв мышцы). Нервы не только функционально афферентны, но и служат неким «чувствилищем» мышцы. Исходя из этого, воспринимаем не мы, а «темное мышечное чувство» (Сеченов) мышцы.

С одной стороны нам доступна воспринимающая сторона наших с вами сенсорных нервов, с другой же стороны, я воспринимаю в себе телесную конструкцию из мышц, у которой также есть нервная структура и свои возможности восприятия, к которой сознательная часть меня не имеет доступа.

Мышечные цепи непосредственно нам помогают воспринимать движение. Движение это перемещение, состоящее из множества мышечных микро-толчков, но нами оно (движение) воспринимается целостным актом (например, поднятие руки). В моем повседневном сознании могут не быть восприятия о тяжести моих мышц руки, и я могу не находить  ощутимой тяжести моего скелета. Происходить это может, потому что мышцы лишают скелет его тяжести, и он тогда совершает движение подобно «партнеру в танце». Мышцы приглашают тело двигаться следом, и в этом случае мне, как бы необходимо при движении напрягаться, и вот тогда, я чувствую, насколько мне необходимы мои мышцы.

Когда мы теряем возможность своими усилиями воли управлять телом? Это может произойти при повреждении мышечного нерва, и наступает паралич мышц, они перестают слышать нас. Мы же все время движемся с помощью паралича, который немедленно устраняется корригирующими командами. Сигнал для этих команд, информация о текущем состоянии тела, идет по двигательным нервам, которые становятся в этом случае чувствительными сенсорами.  Ощущение в мышцах возникает тогда, когда есть некоторое сопротивление и, одновременно с эти, самодвижение становится затрудненным к выполнению. Благодаря тому, что психическое воспринимается нашими мышцами, и они в состоянии предложить мгновенно необходимую помощь, чувство паралича немедленно исчезает или вообще не успевает осознаться нами.

Поступающая в мозг обширная информация от вестибулярного аппарата, от мышечных рецепторов, от кожных рецепторов, а также от коры больших полушарий вся проходит через обработку в коре мозжечка. Реагируя, мышечные цепи, расслабляясь, или парализуюсь, принуждают тело в свою очередь совершать движение, информация о котором идет в центры мозга, которые фиксируют новое состояние. Эти центры, в свою очередь, отмечают соответствие образа тела желаемому и реально полученному состоянию и дают корригирующую команду. Новый образ состояния тела поступает в сознательную сферу воспринятого, оттуда обратно поступает новая команда и так до тех пор, пока не будет достигнуто результата.

Взаимная координация позы и целенаправленного движения, коррекция выполнения сравнительно медленных движений на основе механизма обратной связи реализуется с участие мозжечковых структур. Структуры мозжечка играют важную роль в программировании сложных движений, выполнение которых происходит без использования механизма обратных связей.

Профессор А.Г. Лещенко говорил о гениальной балерине Майе Плисецкой что она может так танцевать только благодаря тому, что в ее мозгу есть центры тремора (дрожания) Мы все движемся результируя конечными своими движениями какой-то хаотический процесс дрожания. А возможно это есть поиск на основе уже упоминавшегося мной ранее стохастического резонанса, того самого поиска наиболее оптимального направления движения после паралича.

Роберт Мастерс описывая процесс движения, показал как мозг сознательно или нет, создает образы. Под их влиянием происходит возбуждение мышечной активности в коре головного мозга. Затем возникает непроизвольный отклик в скелетно-мышечной мускулатуре, и мозг принужден двигать частью тела.

Врач психотерапевт М.В.Воронов предложил гипотезу, в которой говорится о том, что любое движение тела, мысли и эмоции рождается, несет свое развитие из образов, источник которых, а также и способ передачи их нам, в настоящем время пока не известен. Хотя возможно экоцептивная система, о которой также было уже сказано достаточно в предыдущих публикациях, могла бы пролить свет на этот интереснейший вопрос.

Так мы можем говорить об образе-сигнале, который отображает внутренние процессы происходящие во внутренней среде, и образе-цели характеризующей некое желаемое (намериваемое) состояние. Появление мысленного образа есть некоторого рода когнитивный процесс, который вызывает на микроуровне расслабление (паралич) тела. Парализуюсь, тело начинает хаотически двигаться (дрожать) тогда включается «поисковая система» на основе резонансных процессов. В нашей нервной системе (мозгу) имеется образ тела и образы ранее выполненных им движений (опыт). На основе опыта происходит сличение вновь пришедших образов, образа тела и образа прежнего движения, близкого к намериваемому целеполаганию. Все расхождения происходят путем коррекции движения, тем самым постепенно направляя нас к нужному состоянию, которое прописывается и уже само начинает изменять «внутренние процессы» в теле.  

Мозг это аналог сверхмощного биокомпьютера служащего инструментом коррекции между частями человеческого тела, между психикой и физиологией, которые на первый взгляд кажутся существующими в разных мирах — материальном (тело), идеальном (сознание). Мне думается на основе уже  вышесказанного (о коре больших полушарий и подкорковых структур мозга), связующими звеньями между телесным движением и образностью мотивирующих командам, являются мышечные цепи и структуры образованные рецепторным аппаратом, которые в непосредственном взаимодействии ведут человека по направлению реализации его осознанного поведения.

Мы видим что движение «умной телесности» в большинстве случаев самодостаточно, оно не нуждается в постоянном рассудочном корректировании, оно существует ради самого себя, т.е. ради тела, которое его продуцирует. Мышечная работа и функциональная нагрузка опорно-двигательного аппарата, сами по себе, наделяют человека природным разумом, а место и значимость рассудочной деятельности обусловливаются  лишь целеполаганиями субъекта действия и условиями его существования.

«Ум» может доверять телу и, контролируя процесс разворачивания действия, оставлять за телом право на оформление движения, включая его кинетические, кинестетические, сенситивные, чувственные, когнитивные и даже эстетические проявления. Так модель двигательного акта создается на некотором до-сознательном уровне телесной целостности, сознание лишь фиксирует, определяя для себя его качественность и свое отношение к формам его реализации.

Продолжение следует …

Сюжеты с принесением себя в жертву, расчленением и варкой своего тела на огне присутствует в сюжетах развитых религиозно-философских направлений мысли древнего человека. Наиболее интересными примерами полны мифологии древнего Китая и Индии. В обеих религиозно-философских концепциях «первочеловек» или великан приносит себя добровольно в жертву, и из его частей создается упорядоченный космос, который с каждым новым годом и ритуальными традиционными жертвоприношениями воспроизводит установленный цикл жизни и смерти.

В древнеиндийской мифологии «первочеловек», из которого возникли элементы космоса, вселенская душа «Я», имел имя Пуруша (Pъrusа — букв. «человек»). Мотивы Пуруши присутствующие в «Атхарваведе», «Шатапатха-брахмане», упанишадах в совокупности с текстами, посвящёнными жертвоприношению Пуруши (ритуал пурушамедха), позволяют реконструировать исходный обряд жертвоприношения «прачеловека», с его расчленением на части и отождествлением их с элементами Космоса.

Протоиндийское изображение, найденное на раскопках древнеиндийской цивилизации, показывает нам «прачеловека» сидящего на низкой подставке в йогической позе медитативного назначения, в окружении зверей. Ученые ассоциируют его с Шивой-Пашупати — покровителем скота и властелином природы, а также Шивой — владыке йогинов и аскетов. На голове божества два рога, между ними дерево (два атрибута возможно указывающие нам на шаманские корни).

В некоторых философских системах (например санкхья) Пуруша, есть вечное, сознающее, но инертное начало, соединяющееся с пракрити (материей), в результате чего возникает мир окружающей нас множественности вещей. Так из его частей тела создаются структуры  сословий\варн: рот брахманы — жрецы, руки кшатрии — воины, бедра вайшьи — земледельцы, ноги шудры — низшее сословие; его дух — луна, глаз — солнце, его уста — боги Индра и Агни, а его дыхание — ветер; его пуп — воздушное пространство, голова — небо, ноги — земля, ухо — стороны света и т. д.

Более поздние ведийские тексты предлагают ряд новых отождествлений. В них Пуруша («первочеловек») представляется в роли Праджапати повелителя всего живого, являясь «владыкой творения», он поддержал землю и небо, укрепил солнце, измерил пространство, дал жизнь и силу; Праджапати властвует над двуногими и четвероногими, его руки — стороны света.

В древнекитайской мифологии мифический «первопредок», первый человек на Земле. Древние смыслы объясняют нам происхождения Неба и Земли. “Все чистое и легкое поднялось вверх и образовало небо, а из грязного и тяжелого получилась земля”. «Первочеловек» великан Паньгу побоялся, что они опять сольются вместе и уперевшись ногами в землю, а головой в небо стал удерживать их на своих местах. Каждый день земля становилась толще, небо выше, а Паньгу рос вместе с ними. Прошло много тысячелетий, а он все еще стоял, поддерживая небо. Наконец, небо стало прочным и, можно было уже не бояться, что оно упадет на землю. Паньгу страшно устал и захотел отдохнуть но, он умер, как только в изнеможении упал на землю. Его последний вздох превратился в ветер и облака, глаза стали солнцем и луной, туловище — земной сушей, кровь — реками, волосы на голове — звездами, кожа и волосы на теле — травами, цветами и деревьями, зубы и кости — металлами и драгоценными камнями, пот на теле — дождем и росой, и наконец, вши и иные паразиты, жившие на его теле, превратились в людей.

По моему мнению, в этих примерах очень точно можно увидеть, как за тысячи лет мифопоэтической традиции шаманизма происходили изменения в человеке. Шаман был избранником духов, Космических миров, в которых он был участником и вершителем, обладающим творческой силой. С помощью этой силы он путешествовал между мирами, сохраняя и восстанавливая порядок вещей. Нам же в дальнейшем будет интересно рассмотреть методы психотехник, помогающие эту силу заметить, а также возможные варианты управления и контроля этой силовой составляющей человека.

Возможно этой силовой составляющей, ее мощью, укреплялась и трансформировалась природа человека, постепенно приводя его, по пути дальнейших изменений, к рано или поздно складывающимся предпосылкам изменений в существующей картине мира. Подобная трансформация, конечно, была не повсеместной, это был длительный и тяжелый процесс.  Изменения, которые происходили в обществе, постепенно отображались в самой шаманской традиции, постепенно создавая новые мифологии и новые культуры с развивающимися в нутрии них культами самотрансформациооного характера.

Физическим «субстратом» канала передачи биологически значимой информации могут выступать, с равной вероятностью и электромагнитные поля, и акустические поля, а также сенсорные раздражители то, что организм готов принимать из внешней среды. Периодические (механические или электромагнитные) изменения внешней среды приводят к периодическим изменениям определенного параметра (например, колебания атмосферного давления ведут к колебаниям давления внутри грудной клетки, соответственно к изменениям трансмурального давления и давления крови в любой точке). Собственные резонансные частоты могут определять частоты максимального отклика организма, как при воздействии механических колебаний, так и электромагнитных.

Употребляемый здесь термин «резонанс» используется не в общепринятом смысле, а отражает суть определяемая, как не монотонная (резонансная) зависимость реакции объекта от интенсивности внутреннего шума, которым является по факту собственное электромагнитное поле организма, образованное неупорядоченными по частотам, фазам, векторности излучения, поляризации и пр., полями, созданными отдельными клеточными диполями и агрегациями клеток. Мы можем определить его как стохастическое.

Чувствительность организмов к электромагнитным полям связана с реакцией сложных регуляторных систем находящихся в глубоких структурах головного мозга, характер же этих реакций обусловливается организацией каждой такой системы, складываясь не суммированием свойств ее частей, тем более самых элементарных — молекул. Инициацию системы внешним (биоинформационным) электромагнитным сигналом, связывают с интенсификацией процессов обмена свободной энергией в клеточных структурах, понимая под этим взаимную синхронизацию собственных электромагнитных полей данных агрегации. Из-за связанности систем организма периодическое воздействие может передаваться к различным осцилляторным структурам и быть причиной резонансной раскачки колебаний в соответствующих осцилляторах, если воздействие производится на биологически эффективных частотах.

Важнейшую роль в пространственно-временной организации одно- и многоклеточных организмов играет синхронизация. Так известно, что синхронно делятся клетки на ранних стадиях эмбрионального развития, волокна сердечной мышцы сокращаются синхронно, взмахи крыльев при полете птиц и движение плавников рыб происходят синхронно.

С понятием синхронизации в стохастическом резонансе связанно и столь важное явление, как эффект захвата частоты и фазы. Этот эффект знаком радиотехникам (генерация сигналов), где с энергофизических позиций захват частоты внешним облучением означает, как бы «энергетическую перекачку» в шумовом спектре клеточных агрегаций, что имеет наглядные аналогии в тепловых, механических и прочих системах.

Соподчинения системных ритмов в функционалах биосистемы, модулируются ритмом системы более высокого иерархического ранга, посредством внешней синхронизации, и на основе этого, также происходит согласование биоритмов с физическими ритмами внешней среды. При воздействии внешних электромагнитных полей, явление стохастического резонанса может происходить на одной частоте (одночастотный резонанс), на двух (двойной резонанс) или на нескольких частотах (мультирезонанс). Например, стохастический резонанс может участвовать в активирование ионных каналов в мембране нейронов, что повышает их чувствительность к низкоинтенсивным электрическим сигналам, которые не могут преодолеть порог возбудимости.

Явление стохастического резонанса непременным условием предполагает нелинейность биосистемы. Нелинейность изначально неразрывно связана с синхронизацией внешних (возмущающих) воздействий, с одной стороны, а с другой — чувствительностью системы с шумом к слабому возмущающему сигналу, по принципу «корреляционного приема». Было доказано, что в нелинейных системах шум может играть «положительную» роль, вызывая увеличение степени упорядоченности движений в системе или к улучшению рабочих характеристик системы, «приводить к образованию новых структур, увеличивать степень когерентности, вызывать рост усиления и увеличение отношения сигнал/шум».

Механизм стохастического резонанса обеспечивает фильтрацию значимых составляющих спектра из фонового шума. Экспериментально было обнаружено, что наличие источников шума в нелинейных динамических системах (а человек таковой является непосредственно) может привести к принципиально новым режимам функционирования системы, которые как таковые не могут быть реализованы в отсутствие шума. Динамическое накопление выделенных значимых составляющих спектра шумов, служит предпосылкой в управлении бифуркацией, т.е. переходом системы из неравновесного состояния в качественно иное равновесное, по мере накопления полезной информации.

Рассматривая биологический уровень (природный) использования явления стохастического резонанса, в целях обработки информации биообъектами, обычно указываются специальные «системные приспособления» организмов, найденные ими в ходе эволюции. Примерами использование внутреннего шума и шума внешней среды, в процессе эффективного выделения  полезной информации, могут являться антенное устройство бабочек, а также, в этом ряду, можно упомянуть и «естественные антенны» растений, реализованные в листьях и хвое.

По моему мнению, очень интересным с точки зрения рассмотрения предыдущих тем, является поведение сверчка при появлении угрозы со стороны осы. Насекомое должно заблаговременно определить приближения угрозы (осы), поэтому им выделяются периодические колебания воздуха, обусловленные колеблющимися крыльями осы (с частотой примерно от 80 до 100Гц), на фоне значительных внешних акустических помех. Насекомое функционирует, как не динамическая пороговая система, где внешний акустический шум, присутствующий всегда в воздушной среде, помогает ему реализовать эффект стохастического резонанса. С помощью своих механорецепторов он определяет периодический сигнал, — «тревога» — который создается колебаниями воздуха от крыльев осы. Колебательная частотная характеристики определенных движений конечностями сверчка, позволяет ему на резонансных частотах уточнить местоположение осы.

Следующий пример не менее интересен. Он относится к стратегии поведения речного рака, который стремится избежать встречи с хищником в воде. Система механорецепторов рака, располагающаяся в хвостовой части его тела, воспринимает почти периодические колебания водной толщи (около 10Гц), обуславливаясь движением приближающейся рыбы, на фоне широкополосного акустического шума всегда присутствующего в воде. И в этом случае реализуется классический вариант стохастического резонанса. Причиной тому является скорость распространения звуковой волны в воде, которая больше скорости перемещения рыбы, рак своевременно получает информацию о приближении хищника и успевает вовремя спрятаться. Модельные эксперименты на механорецепторах сверчка и речного рака полностью подтвердили механизм работы механорецепторов, как нелинейных систем, в которых реализуется эффект стохастического резонанса.

Также необходимо обратить внимание на одно обстоятельство. В хвостовой части речного рака имеются фоторецепторы, которые хорошо реагируют на световой поток в воде. При возбуждении фоторецепторов изменяется величина внутреннего шума нейронов, связывающих механорецепторы с нервной системой. И в этом случае, также было показано наличие стохастического резонанса, создаваемого световым потоком (внутренним шумом). Таким образом, в зависимости от освещённости и изменения величины внешнего акустического шума воды, приемная система речного рака может «подгонять» (с помощью добавления внутреннего шума) под оптимальное значение суммарную величину шума, необходимую для нормальной реализации стохастического резонанса.

Не так давно было обнаружено, что за счёт стохастического резонанса улучшается эффективность многих нейрофизиологических процессов и у людей. Например, в 2002 году эксперименты Дж. Коллинза и его коллег из Бостонского университета убедительно показали, что подпороговый тактильный шум (то есть слабые беспорядочные вибрации, сами по себе неощутимые пациентом) способны обострять чувство баланса при ходьбе. А это значит, что специальная обувь с хаотически вибрирующей вкладкой в подошве может улучшить координацию пожилых людей или людей с расстройствами баланса. Другое применение той же идеи — специальные перчатки, создающие слабый тактильный шум, -повысит чувствительность пальцев и окажет незаменимую помощь микрохирургу в ходе операции.

В ходе эволюционных процессов организм животных и человека научился использовать все средства для сохранения жизни. Эффект стохастического резонанса, как фундаментальное физическое явление может быть с успехом использован в медико-биологических исследованиях при объяснении механизмов высокой чувствительности биологических систем к слабым внешним электромагнитным полям не только миллиметровом, но и в других диапазонах длин волн. Этот эффект может быть привлечен также для объяснения эволюционно закрепленной способности живых объектов извлекать важную для нормального функционирования информацию из окружающей среды на фоне воздействия на них внешних шумов различной физической природы.

Огромное множество примеров того как организм строит свое поведение с учетом вероятностного прогнозирования, потребного будущего. Хищник, догоняя жертву, не повторяет ее путь, а движется наперерез, в некоторую точку, где окажется одновременно с жертвой. Дети, играющие в мяч («вышибалы») показывают свою ловкость и внимательность, их движения сосредоточены, ловки, быстры, точны. Это связано с тем фактом, что как только теряется внимание, как только потеряна степень контроля положения, тут же сбивается общая реакция  настраивающая рефлексы на то, чтобы мяч не смог попасть в игрока. Если присмотреться к участникам игры, то можно увидеть их внимательный взгляд глаз, следящий за каждым движением, за тем, в чьих руках находится мяч. Мышцы их тела напряжены, малейшее движение руки или головы обладателя мяча, вызывает небольшое, но отчетливое движение всего тела играющего с противоположной стороны.

В описанной ситуации все играющие стараются предугадать, что будет в следующий момент и для наилучшего прогноза им нужно быстро и точно собрать сведения о ситуации – отсюда у них внимательный взгляд и четкость рефлекторных функций. В соответствии с прогнозом, поддерживаются в максимальной готовности к действию именно те мышцы, от действия которых зависит наилучший вероятностный результат,- уклонится играющему от броска мяча. Ловкость и гармоничность движения в большей мере зависит от того, подготавливается ли заранее человек к ним, тем самым преднастраивая те мышцы, которые должны будут осуществить движение.

Так мы приходим к диалогу с телом, в основу которого положен комплекс рефлексов ведущих диалог с сознанием, создавая тем самым, на основе этого процесса отелесненый разум. В ходе этого процесса происходит развитие самовосприятия и самопонимания, где самосознающая себя личность, владея методами самоконтроля, создает все предпосылки для эффективного осуществления своих жизненных задач.

Продолжение следует…

Накоплен большой экспериментальный материал о возможности соотнесения характеристик вызванного потенциала (ВП) с эмоциональной реакцией и семантически сложными входными сигналами. В этих исследованиях получены данные о нарушении механизмов мозга, которые связаны с восприятием и переработкой информации.

Мозг человека развивается, обрабатывая поток (приток!) информации, адаптируясь к среде методом проб и ошибок. При этом в обучающемся мозге наряду с зонами, обеспечивающими деятельность за счет активации, формируются зоны, реагирующие избирательно или преимущественно на отклонение от выгодной, «правильной в данных условиях», так сказать реакции на ошибку.

Широко распространенный прием вызванных потенциалов дает обычно достаточно надежные сведения о мозговых входах сигналов, поступающих по каналам органов чувств. Характер каждого отдельного раздражения распознается и сохраняется, а каждый последующий стимул сравнивается с предыдущим. Сигналы выделяются из системы и сравниваются только в том случае, если между ними и предшествующими сигналами (средним из всех более ранних сигналов), обнаруживаются какая-либо разница. Присущая человеку способность тонкого различения сигналов определенно свидетельствует о наличии анализа и избирательности в процессах восприятия. На основе многочисленных сигналов извлекаемых из окружающей среды и из нашего собственного организма, мозг создает когнитивную информацию, перерабатывая ее в перцептивные образы, представления и прототипы (некие схемы по которым выполняются уже узнаваемые программы, стратегии выполнения).

От всех органов чувств – глаз, ушей, кожи, мышц, даже от внутренних органов, и вероятно, от других областей мозга – информация стекается к коре лобных долей, являющейся неотъемлемой частью всей сенсорной системы.  Эта «молчаливая» часть мозга, потому что она должна слишком внимательно прислушиваться ко всему происходящему. Лобные доли проявляют большую избирательность в приеме поступающей информации, причиной тому огромный поток фактов и фантазий. Если бы весь этот поток мог бесконтрольно попадать в извилины серого вещества мозга, лежащего позади глаз, мы очень быстро сошли бы с ума. Именно селективность есть то свойство, которое обеспечивает лобным долям возможность играть существенную роль в условно рефлекторных механизмах.

Метод вызванных потенциалов (ВП) применяется для исследования функции сенсорных систем мозга (соматосенсорной, зрительной, аудиторной) и систем мозга ответственных за когнитивные процессы. В потенциалах головного мозга присутствует сверхмедленный ритм, который совпадает с колебаниями эмоционального состояния. Эмоциональные сдвиги, как и колебания внимания, при решении вербальных и пространственных задач существенно изменяют электрографические характеристики мозга.

В основе метода лежит регистрация биоэлектрических реакций мозга в ответ на внешнее раздражение (в случае сенсорных ВП) и при выполнении когнитивной задачи (в случае когнитивных ВП). В научной практике, ВП первоначально выступали как основа для анализа реакций мозга на внешние стимулы, в дальнейшем стали использоваться и для анализа внутренне обусловленных нервных процессов. В частности, могут быть зафиксированы биоэлектрические колебания, связанные с активностью двигательной коры (моторный потенциал), с окончанием движения, с состоянием намерения произвести какое-либо действие (Е-волна), пропуска ожидаемого стимула.

Волна ожидания (Е-волна) это отрицательное изменение электрического потенциала преимущественно в лобно-центральных отделах коры мозга головного, связанное с настройкой на появление стимула. Появляясь, настраивает пусковые реакции испытуемого, свидетельствуя о готовности действовать при восприятии сигнала. Амплитуда волны прямо связана со скоростью требуемой двигательной реакции, а также с напряжением внимания и воли.

Исследование медленных электрических процессов при эмоциональных реакциях по аналогии с возможностями при изучении волны ожидания, может быть проведено только для изучения пространственной организации системы обеспечения эмоций в мозгу. Легкость принятия решений происходит с помощью оптимальных активационных механизмов главным образом, по-видимому, эмоционального толка. За счет, каких же структурно-функциональных образований организуется процесс принятия решений, уточнить иерархию и физиологический вклад различных образований мозга в этом процессе.

Академик Н.П. Бехтерева указывала в своих работах, что «Эти зоны, судя по субъективной реакции (тип беспокойства), связаны с входящими в сознание атрибутами эмоциональной активации. Они ответственны за радость творчества, особенно если процесс сочетается с оптимальной собственной защитой мозга… < …> оптимальная защита складывается прежде всего из баланса мозговых перестроек во время эмоциональных состояний, в ходе развития в мозге сверхмедленных физиологических процессов разного знака и оптимальной медленно-волновой ночной «чистки» мозга (надо «не выбросить с водой ребенка» и не оставить слишком много «мусора»)… <…> Мозг гения способен статистически правильно решать задачи по минимуму введенной в сознание информации. Это — как бы идеальное сочетание интуитивного и логического склада ума. На человеческом языке — хотя детекторы ошибок, по-видимому, не только человеческий механизм — это звучит так: «что-то… где-то… неправильно, что-то… где-то — не так…»».

Возможность прямой активации клеток мозга факторами внешней среды и, в частности, электромагнитными волнами (например в процессе лечебной электромагнитной стимуляции), легко доказывается развивающимся эффектом. Можно, по-видимому, допустить, что в условиях сверхзадачи поставленной перед человеком — формирования «прямого видения» — вероятно, результат может достигаться действительно за счет прямой активации клеток мозга факторами внешней среды. Также может быть, сами электрические волны мозга умеют «обыскивать» внешний мир, по тому принципу, что положен в основу  радиолокации.

Когда организм не занят обеспечением выживания (в период сна), мозг переходит в медленноволновые фазы 5-7 Гц (тета ритм) и о-4 Гц (дельта ритм), сменяясь фазами 8-13 Гц (альфа ритм). Состояние глубокого мистического опыта дает примерно такие же показатели ритмов электромагнитной активности мозга, как и состояние парадоксального сна (REM). Начиная с 70 – х годов ХХ века принцип биоэлектрической активности мозга активно использовался для изучения корреляция волн мозг с мистическими и измененными состояниями сознания (ИСС).

Получивший широкое распространение сейчас термин «биофидбек», является тем методом исследования электрофизиологии мозга, в основе которого лежит принципом биоэлектрической активности мозга.  В качестве инструментария исследователей используется электронная аппаратура для контроля за физиологической активностью организма человека: биоэлектрическая активность мозга (ЭЭГ), электрическое сопротивление кожи (ЭСК), температура тела и напряжение мышц.

Благодаря установлению принципа обратной связи функции различных органов тела, в основном конечно работа мозга, до этого времени считавшиеся непроизвольными, оказались подчиненными воле человека. Это, конечно же, открыло огромные перспективы для самопознания, исследования внутреннего потенциала человека и способов саморегуляции. Исследования связи активности мозга с состояниями глубокого трансперсонального переживания (медитации, молитвы), ведутся и по сей день.

Резонансное со-настраиваемое состояние, войдя в которое человек может считывать информационные потоки, возможно, есть тот уровень восприятия, который принято называть в разных контекстах творческим вдохновением, озарением, инсайтом, экстазом, — это состояние своего рода резонанс человека творца с окружающим его миром. Этот резонанс в европейской философской традиции, в сущности, описывается как гносеологический подход к объективной реальности, в то время как восточные мудрецы, йоги, буддисты утверждают об онтологическом, физическом, энергетическом слиянии с миром, достигая тем самым тем самым трансформации психосоматических основ человека. Таким образом, ими была постулирована и осуществима резонансная со-настройка человеческой природы с окружающим миром, где человек со своей психофизической структурой есть непрерывное совместное «чувствилище», которое прикасается то к одной стороне бытия то к другой. И резонатором этого чувствилища является преобразованное, трансформированное в результате психотехнических методов человеческое тело.

П.А. Флоренский очень точно смог описать резонанс, в котором человек обретает себя: «Восприятие не субъективны, а субъектны, т.е. принадлежат субъекту, хотя и лежат вне его. Иначе говоря, в знании сказывается подлинная расширенность субъекта и подлинное соединение его энергии с энергией познаваемой реальности».

Продолжение следует …

Альфа-ритм характеризует нашу связанность с образом, возникающим в мозгу. Механизмы альфа-ритмов посредством которых мозг принимает решения, непосредственно могут быть связаны с условной адаптацией к среде. Считается, что альфа-ритм отражает прохождение через всю массу нейронов периодической волны повышения возбудимости. То есть в этот период мозг наиболее чувствителен к информации, поступающей с периферии. Во многих экспериментальных работах подчеркивается значение альфа-ритма как показателя скорости завершения цикла возбуждения в цепи нейронов мозга. Регулярные ритмы отражают процесс «охоты за информацией»: ритмичность – признак непрерывного поиска, ее прекращение – конец поиска. Вероятно, механизм сканирования обладают  полезным результатом в завершающей фазе, сменяя более регулярные известные ритмы отражающие процесс охоты за информацией.

Много уже существует исследовательских работ в направлении изучения взаимосвязи эмоционально расслабленного состояния человека и медленных ритмов в мозгу человека. Альфа волны определяют расслабленное состояние тела и сознания, когда мыслительные процессы в мозге замедляются. Функциональные особенности тела при этом полностью приходят к расслаблению, тем самым освобождая психику субъекта от напряжения и излишней нервозности. Состояние альфа ритмов определяет очень сбалансированное эмоциональное состояние сознания, характеризующееся устойчивым настроением и стабильными эмоциональными проявлениями. Это позволяет нам констатировать тот факт, что ощущение эмоциональной стабильности означает способность не реагировать остро на стрессовые обстоятельства. Последние исследования показали, что релаксация, достигнутая усилением активности альфа волн, приводит к позитивному мышлению и позитивным эмоциям. Процессом синхронизации мозговые волны, в сущности настраивают наше сознание.

Учёными было открыто и описано явление когерентности (согласованности), присущее медитативному состоянию и означающее согласование различных ритмов головного мозга. Синхронизация мозговых волн альфа-типа продуцируется мозгом только при абсолютном психическом покое, что, несомненно, играет большую целебную роль в повседневной жизни человека. Исследовательские данные свидетельствуют о том, что альфа-ритм является ведущим ритмом медитации, к которому подстраиваются остальные ритмы мозга при вхождении в процесс когеренции (со-настройки). Происходит это, по-видимому, потому, что в основе этого процесса лежит состояние оптимальной активности бодрствующего сознания.

Исследователь Дитрих Эберт пишет, что учёные Касамматсу и Хираи «отличают состояния сознания, возникающие при практике дза-дзен от состояния сна, когда наблюдается исключительно дельта- и бета-активность, на основании наличия при дза-дзен стабильного альфа-ритма». Учёный делает утверждение, что «при медитации речь идёт о некотором состоянии бодрствования, и можно считать, что это происходит при всех формах медитации».

Медитация, йогическая практика с элементами гимнастики йогов усиливает релаксацию и улучшает самочувствие, смещая, преимущественно, мозговые волны в диапазон успокаивающих паттернов альфа и тета ритмов. Если  правильно выполняется практика гимнастики йогов, это будет обязательно способствовать укреплению осознанного контроля над процессами альфа волновой активности. Важно подчеркнуть, что после медитации альфа-ритм сохранялся и при открытых глазах.

Интересно, что воздействие на организм предварительно занесенным на магнитной ленте, собственным альфа-частотным диапазоном, способствует получению эффекта аналогом которому является тренировка йогов или активное воздействие на канально-меридиональную систему (акупунктурную сеть). Самогипноз также может понижать диапазон мозговых волн, т.е. выводя активность, до преобладания альфа- и тета- ритмов.

Чтобы привести сознание в оптимальное медитативное состояние, сделать его активным и пассивным, бодрствующим и спокойным, ясным и спонтанным нужно, прежде всего, чтобы альфа-ритм соединился с тета-ритмом, а внутренняя активность объединилась с релаксацией и самоуглублением. Медленные волны приводят в состояние гармоничного баланса правое полушарие, отвечающее за эмоциональную сферу, работу интуиции, подсознание и левое полушарие, связанное с работой интуитивно-образных и подсознательных структур. Происходит интеграция работы затылочной и лобной частей мозга, а также его поверхностных и глубинных участков. Чем дольше человек занимается медитативной практикой, тем синхронизированей становятся структуры мозга которые раньше работали в совершенно в различных диапазонах. У медитирующих людей с большим опытом эффект когерентности всё чаще сохраняется и при повседневной деятельности.

Пробужденность в своих чувствах непосредственно ведет нас к постижению природы разворачивающихся из мгновения в мгновение переживаний. Роль ощущения в повседневной жизни заключается в том, чтобы пробудить нас, снять автоматизмы, усилить остроту осознавания, так чтобы сделать текущее мгновение жизни более богатым и соединенным с настоящим. Результатом такого пробуждения будет освобождение бытия и восприимчивость с непредвзятым отношением ко всем проявлениям жизни. Качество нашего осознавания притупляется, если мы живем в своих мыслях и сконструированных когда-то в прошлом эмоциях. Мысли и эмоции хорошие положительные и отрицательные должны быть взяты под наблюдение и нарушать способности к сенсорно-чувственному осознаванию.  

Роль активного внимания или по-другому внимательного осознавания в когнитивных процессах заключается в том, чтобы наделить разум способностью «различать» природу самого разума и сознания, пробуждать человека, побуждать его к пониманию того, что предвзятые идеи и эмоциональные реакции встроены в мышление и являются рефлекторными ответами, которые и порождают внутренний дистресс.

Биолог Роберт Ланц говорит о процессе осознавания, когда мы воспринимаем вещи такими, какие они есть, проявляя открытость, мы осуществляем внутреннюю со-натройку. Со-настройка с событиями внешнего мира (первые пять чувств), внутреннего соматического, или телесного, мира (шестое чувство) и ментального, или психического мира (седьмое чувство), своего или чужого, которое одновременно упорядочивает и стабилизирует. Со-настройка это процесс, посредством которого отдельные элементы выстраиваются в единое резонирующее целое. Это реверберирующее состояние делает нас способными достигать потока, обладающего гибкостью, адаптативностью, осмысленностью, энергией и устойчивостью, и этот поток объемлет в себе все, что возникает в нашем восприятии.

Продолжение следует…